2003, Шавла–Маашей (1)

2003 год, июль–август
Северо-Чуйский хребет
Чибит — устье р. Маашей — Моховое плато — пер. Орой (нк, 2229 м) — р. Ештыкол — р. Шавла — оз. Шавлинское — озеро под пер. Нижнешавлинский — ледник под пер. Нижнешавлинский (радиально) — оз. Верхнешавлинское — ледник под пер. Орбита, морена у ледника Мечта (радиально) — р. Шавла — р. Ештыкол — пер. Орой — Моховое плато — р. Маашей — Кедровая стоянка — оз. 2639 м (Симоновское) (радиально) — р. Маашей — р. Чуя (плотина)
24 дня, пройдено ~130 км (+50 км радиально)

Снова сольное путешествие. Самые яркие впечатления похода: первый для меня серьёзный снегопад в горах, первые бои без правил с алтайскими мышами — и, разумеется, очередная внезапная встреча с друзьями. Много гуляла без рюкзака, наконец, впервые с 2000 года походила по леднику. Очень приглянулась долина реки Маашей — уютная, с тропами сухими, не разбитыми конскими копытами. С тех пор там многое изменилось. А некоторые упоминаемые в записках дороги вообще перестали существовать, буквально через полтора месяца после моего похода — из-за случившегося 27 сентября 2003 г. землетрясения. 
Я ходила без фотоаппарата, поэтому в качестве иллюстраций приведу фотографии, сделанные в то же время Борей, а также фотографии с сайта Николая Симонова (из походов 1998 и 2000 гг. ) и из прочих источников.

21-23 июля
В этом году нас шестеро, но идём кто куда: Серёжа с Мариной — от Аккема по верховой конной тропе до Текелю, затем Менсу, Кулагаш, Орочаган, и, если перейдут Карагем, — Камрю, перевалы Туманный, Москвич; Лёша с Машей — на Кучерлу, цветные озёра и Дарашколь; Саша З. собирается дойти по Курагану до верховьев и вернуться через Абиак на Калагаш. А я наконец-то собралась на Шавлинские озёра. Боб «отгуляет» Надю из Нижнего Новгорода на Куйгуке и тоже к 7 августа появится на Шавле, а с 14-го будем поджидать Серёжу с Мариной.
Поезд уходил в 20.08. Пришли проводить Лёша с Юлей (которая сделала нам в дорогу салат и оладушки) и Сашин брат.
Я пришла на вокзал первая и высматривала у 16-го вагона водников, с которыми списалась по Интернету о совместной заброске. Оказалось, что в этом вагоне ехала ещё одна группа водников из 9 человек туда же, и даже более того — их должен был забросить на Орой ГАЗ-66. Но я всё-таки решила ехать до Чибита с группой Славы Завьялова.
Кроме водников-инструкторов в нашем вагоне, больше туристов во всём поезде не оказалось.
Ехали весело, выходили на каждой остановке разминаться и толкаться на рельсе. Играли в «балду», «Есть контакт!» и отгадывание слова: Маша замучила всех словом «путь», Лёша — «имя», Серёжа — «взгляд», а Саша порадовал всех «многоруким и многоногим не-существом» — «очередь». Кроме того, были партии в нарды, а до рэндзю, которую изучает Лёша, дело не дошло.
Саша изумил нас лёгкостью своего рюкзака и тем, что из обуви у него одна пара кроссовок.

24 июля
За пару часов до приезда проснулась от громкого разговора проводниц. Да, в этот раз тётки попались не в меру гордые и строгие, гоняли нас и из «рабочего» купе, и «чтоб у туалета больше одного человека не стояло», и даже — на станции с рельса.
В Барнауле быстренько выгрузились, распрощались, и я пошла с водниками в жёлтую ГАЗель. Оказалось, что водитель «Биалтур»-ский, зовут Анатолий; мы с ним в столовой в Усть-Семе разговорились — да, их мафия уже и на Барнаул наехала.
Ребята-попутчики — очень нетипичные водники, у них вес рюкзаков не превышает 36 кг, да и внешне не все из них напоминают водников. В Барнауле с ними соединился Саша Тонис, приехавший из Новосибир­ска, где он общался с семьёй Авессалома Подводного. У них со Славой, видимо, общие интересы — велосипед, лыжи, ориентирование, компьютеры. Другие в группе — Дима (как бы главный); Аня, занимающаяся графикой и фотосъёмкой (у неё Никон и 10 плёнок); Маша — суровая и молчаливая; парочка подростков хипповато-иностранного вида, кажется, братья; Лёша с ямочками, в майке «Beatles» и ковбойской шляпе и Лёша самый крупный, с видеокамерой. Когда ехали по Чуйскому тракту, он с вожделением смотрел на пасущихся барашков — очень шашлыки любит.
У них поход на 22 дня — Башкаус, потом Сумульта, а затем они собираются переехать в Саяны. Кроме воды, они любят восхождения на вершины и всякие радиалки.
За 11 часов доехали до Чибита, вывезли меня за посёлок по моей просьбе (мне всё удовольствие обошлось в 750 р.). Ребята поехали в Кош-Агач, а я попёрлась возможно быстрым темпом на горку по дороге, но уйти далеко, к счастью, не пришлось: навстречу подошла группа москвичей, «обрадовавшая» новостью — мост у Ороя полуразрушен. Мост у Чибита с тросами тоже как-то не вдохновил. Руководитель, Костя-язвенник с колли по кличке Дэзи, договорился с местной учительницей Юлией Михайловной о ночёвке у неё в огороде, а наутро нас должен был забросить до Маашея (за 100 р. с человека) шофёр местный на «Урале». Так что отпал вариант с оставшимся 3-м мостом и корячаньем по лесной тропе [по которой мы шли в 1994 г. (Здесь и далее — пояснения, написанные после похода для мамы, первой читательницы этого дневника.)], хоть я о нём и подумывала всерьёз — пугала перспектива утренних «американских горок».
В группе — Борис, Саша (который ночевал у меня в палатке), Лена (с претензией, тип тусовщицы туристской), молодёжь — Егор и Наташа. Костя, кажется, с уклоном в христианство. Вёл себя в Чибите вполне по-сталкерски и других призывал.
На хозяйской печке приготовили еду, я взяла кипяток на чай и остаток мюслей, и завалилась спать.

25 июля
Почти всю ночь шёл дождь, подъёма в 6 ч не получилось. Позавтракала чаем и куском козинак. В начале 10-го погрузились в «Урал», в кузове — все рюкзаки, Боря, Лена, Саша и я. Накрылись тентом для костра и дождевиками. Приключение длилось почти 1,5 часа, хорошо, что мы смотрели назад — пугаться было нечему, только каньон Чуи временами открывался — узкий, глубокий; к концу пути — скалы совсем рядом с нами. На мосту оказались как-то неожиданно. Рядом видно устье Маашея с голубой водой.
В 10.40 тронулись в путь, я, конечно, сразу отстала. Крутой подъём, потом выполаживается; у моста целый палаточный городок и на правом берегу крутая тропа, переваливающая через хребет.
Шла по 15 мин с 5-минутными перерывами. Очень удивил кусочек снежника в лесу. Чуть не ушла вперёд по Маашею — хорошо, ребята были уже на горочке, увидела их. [Надо сказать, что у меня была карта этого места и даже случайно взятые описания из Интернета, однако, когда стоишь на развилке троп в незнакомом месте, чаще всего приходится действовать методом проб и ошибок.] Опять круто-круто вверх. Надо мной покружили два орла.
В лесу у дерева с тряпочками была в 14.00 и на целый час остановилась пообедать (с поезда осталась лапша).
Тропа привела снова к Карасу и — на Моховое плато. Дождик всё усиливался, пришлось надеть дождевик и накрыть рюкзак полиэтиленом. Прошла мимо домика с пастухом, оттуда чего-то покричали. Навстречу прошла парочка, пытавшаяся сократить — говорят, по дороге всё-таки лучше. Ползла еле-еле, поняла, что до Ороя сил дойти уже нет — и тут наконец ручей и маленькая стоянка. В 18.00 уже поставила палатку.
Ручей тихо бормочет, передо мной — панорама Чуйской долины, вы­сота, наверное, больше 2000 м. Вечером мимо вниз проехала машина (наверное, это и был ГАЗ-66).

26 июля
К утру спалось не очень крепко. В 5.45 проснулась, выглянула из палатки (на ней, кстати, замёрзли капельки ночного дождя) — и встретила первый луч рассвета, солнце показалось прямо из-за вершины. Внизу в долине ползут бело-серые облака, а небо надо мной даёт на­дежду.
Когда собиралась, в районе верховьев Маашея (или Каракабака?) проглядывали вершины; а вчера чуть показался язык ледника Маашей.
Вышла в 10, где-то в 40 мин ходьбы на границе леса — ручьи и прекрасные стоянки у кедров. У Ороя домика нет и никого нет. В 11.40 была на перевале — тут и началось встречное столпотворение конников и пеших с обязательными расспросами. [То же самое, что и в 2001 г., но на этот раз у меня была убедительная «легенда», иногда даже я первая начинала вопросом: «А вы не видели мою группу с собакой?»]
До второго брода шла почти 2 часа. Между 1-м и 2-м выгорела берёзка справа. Снова начался дождь, но быстро прошёл, и у 2-го брода уже было солнышко. Отсюда до стоянки на Шабаге шлось уже тяжело, но на удивление быстро — 1,5 часа. По пути не видно было ни голубики, ни брусники. Голодный год!
Только поставила палатку, набрала воды и проверила, как идти по мосту — и снова пошёл дождик слепой, а вдалеке даже громыхнуло.

27 июля
Провалялась до 10 часов. Погода ясная с облачками. Как ни странно, соседей по стоянке не появилось.
Замучилась сначала варить, а потом съедать пшёнку — отдала всё-таки дань духам места [в смысле — выкинула пару ложек].
Вышла в 12.30, около 14 присела на большой стоянке, и подошли конники — алтайцы и русские, но без рюкзаков; идут вверх. Пришлось сократить привал. Выбрала на развилке троп самую левую (может быть, и неправильно) и пришла в лесок со спелой (!) голубикой. На Шавле посидела, перекусила. Здесь уютная стоянка.
Болотистая тропа меня уморила, и на стоянке не доходя разливов решила ставить палатку. Всего от Шабаги сюда шла почти 3,5 часа.
Сделала ранний ужин — маслята с пюре. Конники прошли мимо, а сверху спустилась группа, которая от Актру и Абыл-Оюка пришла сюда. Я им сказала про мосты. Идут на Орой без карт и схем 1-й раз, странные люди...
Вот и дождик покапал, а вершины пока не затянуло.
После ужина полчасика посидела у костра из местных дров и в 9 легла спать. [Готовила я исключительно на горелке, а костры жгла только по настроению.]

28 июля
Утро тёплое и сырое, туман ползёт по ущелью. Птички вовсю поют — ждут рассвета, однако.
В 9 часов вверх прошёл дедушка со старомодным рюкзаком.
Вышла в 10.15 хорошим шагом. Буквально в 7-10 минутах — стоянка напротив водопада (чем-то напомнила Тегеек). Мимо прошли конники, сверху валят группы.

Через 2,5 ч была на стрелке Левой и Правой Шавлы, подъём на озеро — ещё час; тропа — месиво из грязи и камней. У самого озера встретила двоих водников, с которыми ехала в поезде [теми, которых забрасывал ГАЗ], предлагали пива.
На стоянках 1994 г. всё вытоптано и благоустроено, даже баня стоит и указатели к ней на тропе. Здесь базируются «извозчики». [Позже выяснилось, что здесь ещё пекарня и магазинчик с пивом и сухариками к нему. УЖАС!] На «поляне идолов» народа много, в том числе и мои москвичи с собакой. Пошла вперёд на разведку, дошла до подъёмчика и решила, что нет смысла идти до ручья. Нашла маленькую площадочку недалеко от «поляны идолов», тут, правда, уже стоит палатка. Тем лучше для меня, надеюсь.
В 14.30 уже поставила палатку (весьма кособоко), тут и дождь пошёл, но быстро кончился.
Пришли мои соседи — матёрые туристы из Кургана, Аля с огром­ными голубыми глазами и рыжий Женя. Они тут с 22-го, на Абыл-Оюк и Нижнешавлинский гуляли, но доходили до половины — погода портилась.
Я сделала чай (тут прошли Костя с Борей, москвичи) и побежала прогуляться вдоль озера. Дошла до верха завала, а вниз спускаться не стала.
Вечером вместе пили чай, меня угощали сухариками. Ребята были и в Саянах, и на своём Урале, и на Алтае уже 3-й раз.
С вечера зарядил дождь.

29 июля
Ночью слушала барабанную дробь капель, перешедшую в шелест снега. Опробовала фонарик, вылезая из палатки. [Ребята мне на день рождения подарили совершенно невесомый фонарик на светодиодах.] Кто-то шастал вокруг днища — не иначе, бурундучок; он вчера соседям прогрыз дырку [эта версия была опровергнута позже — см. ниже].
Утром — за бортом декабрь, развлечение — отряхивать снег с тента. На другом берегу то и дело обвалы.
Уже группы вниз удирают, говорят, такое продлится дня два. Они ушли с соседней стоянки, оставив костёр. Я решила переехать под кедры, Женя помог перенести палатку. Еле вписалась в площадочку.
День прошёл в анабиозном лежании в спальнике. Часам к 5 снег снова перешёл в дождь, туча стала медленно подниматься, показались за­снеженные берега. На озере у берега — кромка льда.
[А в это время на Маашейской стороне было так:]

30 июля
Ночное приключение — двухсерийный триллер «Что у вас, ребята, в рюкзаках?»: сначала мышка пришла на разведку через незакрытый вход палатки, я за ней минут 10 гонялась и, видно, она вышмыгнула. А около 4 ч утра что-то опять мне почуялось неладное, включила фонарик — эта нахалка прогрызла не только палатку, но и рюкзак и жрёт самые вкусные орехи [пекан]! Теперь вышвырнуть её удалось быстрее.
Был мощный камнепад. Вдали ржали лошади. На палатку сыпятся и сыпятся комья снега. Как тут уснешь?..
Утром, кажется, погода стала налаживаться. Аля с Женей ушли, оставив мне конфетки и целую кучу сухарей.

[Шавлинским снегопадом Алтай связал какие-то ниточки судьбы между мной и этой прекрасной парой. И я не удивилась — почти не удивилась, — когда спустя 5 лет в этом же районе (на Шабаге) наши пути пересеклись! Я уходила с Шавлинского озера, а они поднимались, всё так же лелея мысль перевалить через Абыл-Оюк. С тех пор продолжается наша переписка в Интернете, обмен мини-отчётами и фотографиями — где ходили, что видали. Спасибо горам за это знакомство!]

Пошла проводить и москвичей. Выяснилось при обмене координатами, что они, за исключением Лены и Бори, в действительности барнаульцы. У них на стоянке целая конная дивизия — ночью пришли и сегодня же уйдут. Говорят, снег вплоть до Ороя лежит.
На вершинах много снега, зимний пейзаж. Солнце снова скрылось за облаками, но я успела кое-что посушить. Залатала ночные «раны» [палатку заклеила лейкопластырем, а для заплатки на рюкзак удачно нашла недалеко от стоянки вытаявшую из-под снега чью-то рубашку и отрезала от рукава кусочек] и улеглась в спальник.
По озеру плавает надувная лодка. Конно-водные туристы устроили к моей палатке паломничество: тут на дереве вырезано и разрисовано ша­манское лицо, так они рядом с ним фотографируются.
К вечеру надоело валяться и я прогулялась до ручья по «весенней распутице», чуть прошла по тропе на боковое озерцо — похоже, тут совсем недавно был обвальчик.
Опять выглянуло солнце и стало тепло. После ужина улеглась, ещё было светло — а мышка уже рвётся в гости. Я «возмутилась духом», одним мигом собралась и перенесла с помощью прохожих пареньков палатку на верхнюю площадку.

31 июля
Манёвр оказался безуспешным: в 1 ч ночи началась охота. Зверь снова был внутри! Выгнала быстро, но до 4-х уже не спала, не пускала мышку внутрь.
Утро идеально ясное, налюбовалась красотой, тут и конники алтайские прошли, поинтересовавшись, естественно, не одна ли я. Вот наказание-то! Пора уходить отсюда.
Позавтракала, подсушилась и вышла в 11.20. До ручья добралась и решила идти не на верхние озёра, а всё-таки на озерцо под Нижнешавлинским. Похоже, спутала тропу (они в лесу ещё частично в снегу) и попёрлась в лоб по кулуару. Приключение заняло целый час — вот идиотка! Уже на самом верху вышла к тропе, прошла чуть-чуть и вспомнила о её «небезопасности» из отчёта Симонова [это новосибирский физик, который выкладывает в Интернет отличные отчёты и фотографии] — и поползла вниз. Пришлось зарубаться в глине палкой.
В ложбинке нашла гриб, а смородина ещё зелёная-зелёная.
На озере была через 2 часа после выхода. Погода отличная, я вымыла голову и постиралась.
Здесь просто рай — цветы, бабочки, спелая жимолость на маленьких кустиках. Побродила, нашла белый (?!) гриб на тропе, посидела на пеньке. Жарко, приходится время от времени уходить в тень (в смысле, в палатку — редкие деревья только на склоне). Окунулась в ручье, впадающем в озерцо.
[А в это время на Маашейской стороне было так:]

Небо синее-синее, белые облака медленно ползут навстречу друг дру­гу. Над Маашеем набухла к вечеру серая туча.
Только я поужинала — спустились сверху трое: Нечаев (объявление которого я читала в Интернете), Станислав, щупленький мальчик из Новосибирска, и Евгений из Литвы, рубаха-парень. Нечаев набрал группу из 13 человек, но все «чайники» отвалились на Маашее, решили прийти на Шавлу не через перевал, а в обход. Дядька бывалый, знает и Симонова, и автора сайта altai.nsk.ru Валеру Макаренко, с которым они завтра встречаются и вместе идут на Абыл-Оюк. Литовец уже 3-й раз на Алтае.

[Фотография нашей совместной стоянки взята из этого отчёта. Удивительно, но факт: с Нечаевым, как и с курганцами, я тоже потом повстречалась вторично — через 4 года на Карагемском перевале.]

Посидели у костра, они меня угостили чаем с лимоном, я их — конфетками. Небо звёздное, спутник полетел.

Часть 2