1, 2
1 августа
Ночь тёплая и спокойная. Рано утром начала цокать белка, потом стали птички просыпаться. Я хорошо выспалась и не стала больше валяться. Ввиду предстоящего жаркого дня ранний выход (в 8.10) был очень кстати. По лесу идти хорошо, хоть травы в росе.
На спорном месте в зарослях потеряла всего минут 5. Шла-шла почти без отдыха, тропа очень набитая, видно, что толпы ходят и лошади тоже.
Когда пошли подъёмы на взгорки, уже ползлось тяжелее. В одном месте выбрала почему-то не основную тропу, а «левую», ведущую по зарослям хвоща. В результате своими же неумными усилиями организовала себе лишние трудности. Тут уже хотелось чаще присаживаться отдыхать. На одном таком привале сверху идёт человек налегке. Оборачиваюсь — Пётр из Онгудая (что Пётр, я забыла). Вот так встреча! Мы в 1997 г. вместе стояли на Текелюшке. Он снова с дочкой Светой. Немножко шли мы параллельно (я сказала, что с тропы он Кучерлинское озеро не сможет поснимать, и он повернул обратно с целью влезть на морену), но мне тяжело было идти и разговаривать.
Минут через 30 — наконец-то вылезла на опушку (перед этим в тени перекусывала, а сверху начали валить толпы). Хорошо, что сообразила переодеться и надеть шорты — уже очень жарко, а тропа по берёзке так набита, что кусты не царапаются.
По пути не обнаружила ложбинки с фиалками, где я в 2001 г. отдыхала. И ручей, где я тогда утоляла жажду, пересох.
Дотелепалась до места почти за 6 часов. Очень много народу ушло и стоянки пустые. Я сначала хотела поставить палатку под кедром, потом перенесла повыше, потом вернулась и даже успела частично распаковаться, но тут пришли Пётр и Света, показали, где стоят они, и я убедилась, что на их «островке» лучше. Пара из Брянска, стоявшая с ними, уже собирала вещи, а я тем временем пошла к Текелюшке и отвела душу — умылась, помылась, постирала.
День совершенно курортный, правда, солнце слегка давит. Угостили меня чаем, разговаривали о том, о сём. Света живёт и работает в Питере, получила муз. образование (учитель пения), ходит всё так же здесь босиком. А Пётр всюду ходит в китайских шлёпанцах.
Они в этот раз пришли от Инегеня, сбегали вчера на Каратюрек. У Петра видеокамера Canon, а у Светы — фотоаппарат Canon А95, очень довольна.
Пётр считает, что с осени 96 г. с Аккема волнами накатывает «плохая энергетика». Белуха — очиститель пространства мирового масштаба, а все кто ни попадя лезут. Вообще, он «запал» на астральные штуки.
Болтали о разном, я рассказала про «Сферу»...
Они насобирали пахучей смородины и повесили сушить на дерево весёлыми гирляндами. Пётр рассказал, как заготавливают кедровые орехи — он на этом хорошо заработал.
Посмотреть на закат я слегка опоздала (готовила ужин), но мы с Петром на морене немножко посидели, поговорили о влиянии разных алтайских мест. Дарашколь он тоже почувствовал суровым местом.
До половины10-го ещё посидели у костра — настоящего, по-сибирски сложенного.
2 августа
Спалось под кедром очень хорошо, без снов, только пару раз прислушивалась к шорохам. На рассвете на другом берегу реки птичка странно пела — как лошадиное ржание, да ещё с нарастающим темпом. А здесь в кедрах «стонут» кедровки — довольно упитанные птички с длинным клювом.
Утро яснейшее, всё-таки грех не пойти на перевал (вчера у меня были мысли постоять здесь денёк). Пётр со Светой тоже уходят, им пора вниз.
Я перепаковала коробки, лишние бросила в костёр; подремонтировала рюкзак (закрепила отрывающуюся стропу). Позавтракала, умылась. Ребята угостили чаем с конфетой и дали с собой охапку камфарной мяты (она растёт на склонах, я думала, что это разновидность чабреца).
Попрощались; у них самопальные рюкзаки, причём пояса они не используют — говорят, давит и натирает.
Забыла написать вчера — ниже стоят 5 москвичей. Как я и предчувствовала, они из турклуба «Гадкий утёнок» и в прошлом году на Терскее именно 1 августа мы проходили мимо их лагеря. Сейчас у них базовый лагерь будет на Аккеме. Вышли эти ребята сегодня в 8.45, ну а я — ровно через час.
Солнце уже нещадно жарит, поэтому в каждом месте, где вода — умываюсь, смачиваю голову и пью. Пришлось намазаться солнцезащитным кремом.
За час доползла до входа в жёлоб, потом еле-еле — и через 3 (!) часа после выхода только вылезла на плато. С юго-запада появились плоские облачка.
По пятам идёт парочка, первый раз в этих краях. У него рюкзак сложен абы как, в одном кармане торчит футляр с флейтой, в другом — пила.
Сверху, с перевала прошли двое и повернули на Куйлю. Вообще, тропу конную не узнать — белый тракт.
Пока сидела перекусывала на плато, вокруг летали и зависали орлы.
Через 5 часов оказалась в5-й раз на Каратюреке. Тут уже люди — парочка и пятеро крепких загорелых — оказалось, из Минска, горники и водники в одном лице. Были на Белухе одновременно с детьми из Костромского детского дома («Детский экстремальный проект»). Всего поднимались 25 человек в тот день. В лагерь они спустились в час ночи, а батюшка — вообще в 3.
Мужичок-белорус, Григорьич, был любезен и словоохотлив, угостил халвой в честь своего сегодняшнего праздника — Дня ВДВ. Я ему рассказала, что дедушка воевал за Белоруссию.
Не знаю, наверное полчасика побыла на перевале, полюбовалась видами, и тут... проявился «дух Каратюрека»: в камнях зашипело и на глазах у изумлённой публики возник вихрь, поднявший в воздух мелкие камушки. Я расценила этот знак как «пора сваливать», отказалась от чаепития с минчанами и пошла вниз. По пути пришлось ещё раз мазаться кремом. Облачка ползут, иногда создавая тень, но всё равно жарко.
Осыпь, по рекомендации Григорьича парочке новичков, лучше проходить по конному варианту тропы — длиннее, но безопасней. Парень, бедный, растёр ноги и идёт босиком (но ниже он мне в ответ на предложение лейкопластыря сказал, что практикует аскетизм).
Добежала до ручья Жеме и пошла искать вариант для стоянки. На горочке, откуда видны и Ярлу, и Белуха до подножия, всё-таки ветер. Мало ли что, а ещё вдруг гроза... Перешла ручей и нашла луковую полянку, где видны Восточная Белуха, Делоне и Караоюк. Как я в 2001 г. сюда не попала?
Солнце зашло за пик часов в 6. Я упилась чая и села в ожидании красивого заката. И мои ожидания были не напрасны, хотя поначалу казалось, что закат отгорел, не зажёгшись. Но через некоторое время лучи опять проникли, на небе остались только паутинки и морозные узоры облаков, а Белуха вся пылала.
3 августа
Приснилась большая улыбающаяся собака, а под утро — очередной приключенческий фильм с живыми камнями (в смысле — неустойчивыми) в здании типа библиотеки Горького в Луганске, и опять ул. Коцюбинского (рядом с музучилищем), по которой шли СПС-ники и Доренко (вот ужас!).
Проснулась, когда в небе зажглись предрассветные краски, но потом, когда в 6.20 солнце вышло, его быстро затянули облака, и Белуха была в сумеречном белёсом свете.
Да, ночью выглянула — небо в звёздах, Млечный Путь обворожил. А ближе к утру на востоке светился серпик луны.
Как и в прошлый раз на этом месте, мысли о надвигающейся непогоде подгоняли выйти побыстрее. Поела замечательное разноцветное кушанье — гороховые хлопья с сушёными овощами и здешним зелёным луком, и вышла в 8.50.
Солнце тяжёлое, голова тоже. Навстречу поднялась большая группа детей с руководителем в резиновых сапогах.
Видела ласку — скакала по камням, точно как в 2000 г. на Семиозёрье.
Тропа конная идёт по-новому — некруто, делая петли, так что ноги не устают. Озеро сильно обмелело, а тропа вокруг него — прелесть какая сухая!
На бочках стоит уйма курортного народа. Мимо меня прошли пахнущие парфюмерией толстые тётки в купальниках — вероятно, экскурсия на Семиозёрье.
Завернула за пригорок, где уходит вверх тропа на Семиозёрье, а тут — знакомые лица! Я же чувствовала, что ещё увижусь с литовцами. Их трое — пожилой в широкополой шляпе, другой — с диковатыми глазами, который много где был на Алтае (в том числе на Калагаше и Яманушке), и третий — симпатичный «второй» руководитель, который меня ссаживал с трактора на Елани. Кстати, Пётр со Светой именуют Елань очень образно и точно — «Долина смерти».
Вильнюсцы всё прошли, на Калагаше с трудом находили тропу, где-то их град застал на перевале; на Тренировочном видели свежие следы снежного барса. Но сейчас почти вся группа на Кучерлинском озере, так как одна девушка ужасно растёрла ноги, и маршрут обойти Белуху отпал. А эти трое ночевали спокойно на Каратюреке, причём до Текелюшки шли самыми верхами и даже через перевал Сыпучий.
Они уже собрались уходить, и я поставила тут же палатку быстро, потому что дождь надвигался. Но этот дождик был лёгким, снова выглянуло солнце и я пошла в кроссовках посмотреть на мост [через Аккем, который построили взамен тросовой переправы].
В районе устья Акоюка много палаток, какой-то турклуб «Ирбис», а ближе ко мне — тоже какие-то с вывеской.
Я раньше как-то не замечала, как внушительно смотрится водопад Акоюка.
Ближе к морене тропа стала мокрее, поскольку тут много ручьёв чистых. Пила и освежалась почти в каждом — состояние всё такое же смурное, давящее.
Мост нормальный, в одном месте в центре прогнулся почти до реки (хорошо, что вода малая в этом году); есть тросы по бокам, за которые можно держаться.
Парень, шедший в радиалку впереди меня, после моста повернул налево, а я увидела тропу вправо, которая и привела меня... на «чемоданы». Смородина совсем зелёная, даже кислица. Пересекла вал и, выйдя на правильную тропу, сразу пошла обратно. Ужасно жарко и тягостно.
Дома разделась по максимуму (шорты и верх от купальника), выпила 0,5 л Зюки, сидя в тени под кустом.
Соседняя группа устроила верёвочные учения по влезанию на лиственницу.
Меня сморил сон и я забралась в палатку. Тут наконец тяжесть циклонистая разродилась дождём с ветром и раскатистым громом. Это было с 3 до 4 часов, потом пауза (я встрепенулась и сделала чай) — и около 6 опять полил дождь. День отдыха по полной программе.
Под дождём на стоянку пришли амазонки на конях с алтайцем Валерием. Тут же от соседней группы мужичков из Самары явился гонец с лишними продуктами и долгими разговорами — кто да что. Девушки в меру голосистые, обещали вечером заглянуть к самарцам, и я уже сквозь сон слышала их посиделки.
4 августа
Спала без просыпов; кажется, ночью капало. Утром вдоль озера ходил туман, потом всё развеялось и над Белухой были синее небо и белые облака. Ещё до 8 часов вверх прошли человек 6. На бочках что-то хором орали...
А после8-ми сверху пришёл мощный туман, всё в нем утонуло, даже перестали петь птички. И голову слегка придавило. Оставалось только валяться в спальнике... В это время Валера объяснял девушкам значение знака «Знамя мира» (по-своему как-то).
Я позавтракала, раззнакомилась с компанией. Вчерашний сосед оказался наполовину из Новосибирска, наполовину — из Москвы, зовут Павел.
В 10.15 вышла гулять на озеро Горных духов. До моста дошла за 0,5 ч, а вот дальше свернула так налево, что прошла «чемоданным» путём, пока не увидела «официальную» тропу. И ведь тоже по турам!
Потом шлось уже легко, дорога вывела по распадку, в котором эхом отражался писк пищух, на пригорок, а потом нырнула в котловину к реке Кара-оюк. Тут начал накрапывать дождик, и я стала осторожничать на камнях при переходе реки, а потом на бараньих лбах уже возле водопада из озера. Через 3 часа после выхода была на месте. Довольно сурово, купаться перехотелось, потому что солнце скрылось. Да тут и люди стоят — двое альпинистов Андрей и Сергей и одиночка Надя (без своей палатки) из Минска. Они вчера не смогли из-за камнепада подняться на пер. Кара-Оюк, одному камнем попало по лицу. А девушка уже тоже две недели ходит, была на Дарашколе.
В озере поднимаются в разных местах столбики пузырьков — возможно, газ выходит. Побыла здесь больше часа, за это время в ущелье начал вползать туман, и я решила уходить.
По дороге собрала смородинового листа и цветов на чай и лучок. Оглядывалась назад — красива была игра света и тумана, неба и гор.
К устью Кара-оюка сбежала быстро, посмотрела на брод и поняла, что мне с рюкзаком он не подойдёт [тогда ещё не было мостика, нужно было делать большие прыжки по камням]. Да и выбор троп тоже не удовлетворил — как ни крути, везде большие камни. Надо будет спросить у знающих людей.
Дома была почти через 7 часов, а тут девушки пожарили замечательные пирожки (на дрожжах и яйцах!), я съела с удовольствием один с грибами, луком и морковкой. Вот подарок!
Вообще, оказались очень приятные девушки — новосибирки Наташа (инструктор), Света (очень похожая на Евгения Миронова), Оля и Ника из Москвы. И инегеньский алтаец Валера — спокойный, душевный.
Появились соседи на стоянке с тентом — альпинисты из Фрязино. Я много говорила с Володей — и о пути наверх (его пессимизм сильно повлиял на мои планы), и о детдомовцах — оказывается, их вёл его близкий друг Митя Влазьев, и о Валере Розове — это его знакомый. Сами они были на Белухе, это им показалось сложнее и Эльбруса, и Монблана... Видели ошмётки палаток и вещей тех, кто попал под ледовый обвал.
Вечером облака поднялись и Гора очистилась.
Сидели у костра, я даже не отказалась от дозы коньяка с шоколадной конфеткой.
Вверх идёт уйма народа, просто толпы. Какие-то тётки с девочкой поставили рядом палатку, а их лошади пасутся возле моей.
5 августа
Вот и первое ночное бдение: кони топали, хрумкали и пукали прямо рядом с головой. Попыталась разбудить хозяек, так они сказали, что отвечает за коней проводник, а они с ним уже рассчитались. Кони вскоре ушли сами, так эти соседки так храпели и стонали, что я всё равно не могла уснуть. Зато полюбовалась ночным небом, увидела метеор. И приняла решение — линять наверх, на нашу стоянку на Семиозёрье. А ледник Аккемский обойдётся как-нибудь без меня...
Досыпала до 7, потом быстро позавтракала, выпила с соседками чаю, дала им на дорожку аскорбинки с глюкозой. Им сегодня на Каратюрек, а сюда они от Кучерлинского озера перевалили чуть ли не через перевал Аккем (!), бедные лошади, что им пришлось пережить!
Распрощались; кстати, рядом стоят и мужики, которых я пытала про подъём от Синего озера, всё такие же суровые, Женю Кац не видели.
Вышла около 10, погода чудная. Подъём одолела сравнительно быстро, у кедра посидела и даже взобралась на ветку. Шла дальше без отдыха, т.к. с какого-то момента сзади показались человек 25 гуляющих. Добралась до места часа за 1,5 — слава Богу, никого!
Наконец-то по-человечески вымылась (в том числе и голову помыла), правда как назло солнце спряталось за тучку.
Как тут уютно! Как и тогда, много зелёного лука; видела поблизости большого сурка. Тишину нарушают только периодические камнепады на Акоюке.
С 13 до 15 ходила «круг почёта»: перевалила в долинку пер. Аккем, потом поднялась на гребень, увидела краешек озера под Акоюком. Кстати, ледник, кажется, сильно стаял за эти 5 лет.
Мимо вниз пошли кучки отдыхающих. Пара в камуфляжной одежде с рюкзаками и двумя посохами у каждого спустилась к моему озеру и купалась, а я ждала, пока они уйдут, и сидела на камушке. Выкопала ещё кусочек золотого корня на чай. Когда уже пошла домой, видела огромного паука, с синим отливом и крестом на спине.
После ужина (раннего, что-то есть хочется...) опять пошла на горочку, спугнула там куропатку и ещё какую-то птичку. А по стоянке гуляет трясогузка. Вся округа изрыта норами сурков, но слышно их редко.
Днём слегка капало, а к вечеру стих ветер, потеплело, потяжелело, наползли тёмно-серые тучи, и я было подумала: «Ну вот, опять будет „деревня Гадюкино“», но потом как-то стало развеиваться. Сегодня новолуние, Валера сказал, что этот день определяет следующую погоду.
6 августа
Снились знакомые, белиберда всякая. Ночью вылезала — небо усыпано, сразу увидела падающую звезду.
Утром высоко в небесах натягивало дымочку, а потом снизу вползли туманы, занавесили Акоюк, птички утихли, и я решила не спешить выходить гулять к Броне — всё равно там ничего не видно. Туманы уходить не собирались, и я уже думала, что это тучи, но потом солнце проглянуло (правда, вокруг него — гало); мне надоело валяться и в 11.20 пошла. Для подъёма на моренные валы есть тропа и туры, которые я потом потеряла из виду, да они и не нужны.
За 1,5 ч неспешного шага по слегка живым, слегка острым камням дошла до места, где видно, что находишься уже на засыпанном леднике. Посидела на камушке, посмотрела на открывшийся цирк и ступенчатый ледник в нём. Как-то неуютно, да и звук ссыпающихся по льду камушков неприятно беспокоит.
Пошла обратно и почти внизу увидела «недостающее» озеро — зажатое в моренах голубое блюдце.
Как и вчера, мне тут время от времени чудятся голоса. Правда, сегодня по-настоящему разговаривали, кажется, на подъёме на Броню.
Тем временем тучи сгустились, как-то похолодало, и я решила не идти на верхние озёра, а вернуться домой. И правильно сделала: только успела набрать воды про запас — и начал капать дождик.
Какие-то люди нескладные сегодня ходят: на неосновной тропе меня встретила тётка с видеокамерой, которая 4 часа ходит, а видела только моё озеро. Высоко на горочке трое «бандерлогов» спорили, как идти вверх. А по правильной тропе пошли мои «лошадные» тётки с Аккема.
Дождь начался около3-х часов и лился 3,5 часа, а потом над Аккемским озером и Караоюком небо очистилось и засияло. Самое удивительное — облака теперь ползут с севера на юг!
С Акоюка почти беспрерывно сыпятся камни.
К вечеру на вершины опять нахлобучились тяжёлые облака.
7 августа
Ночью некоторое время не спала и предавалась разврату — представляла, какие продукты буду покупать, вернувшись в Москву. Что-то рано началось разложение!
Утро — в туче, полноценная деревня Гадюкино, возможно, это на весь день. Сработало всё-таки новолуние...
Около4-х часов дождь сделал маленькую условную паузу, которой хватило ровно для того, чтобы сходить на озеро за водой и в «огород» — за луком.
Часть 4
1 августа
Ночь тёплая и спокойная. Рано утром начала цокать белка, потом стали птички просыпаться. Я хорошо выспалась и не стала больше валяться. Ввиду предстоящего жаркого дня ранний выход (в 8.10) был очень кстати. По лесу идти хорошо, хоть травы в росе.
На спорном месте в зарослях потеряла всего минут 5. Шла-шла почти без отдыха, тропа очень набитая, видно, что толпы ходят и лошади тоже.
Когда пошли подъёмы на взгорки, уже ползлось тяжелее. В одном месте выбрала почему-то не основную тропу, а «левую», ведущую по зарослям хвоща. В результате своими же неумными усилиями организовала себе лишние трудности. Тут уже хотелось чаще присаживаться отдыхать. На одном таком привале сверху идёт человек налегке. Оборачиваюсь — Пётр из Онгудая (что Пётр, я забыла). Вот так встреча! Мы в 1997 г. вместе стояли на Текелюшке. Он снова с дочкой Светой. Немножко шли мы параллельно (я сказала, что с тропы он Кучерлинское озеро не сможет поснимать, и он повернул обратно с целью влезть на морену), но мне тяжело было идти и разговаривать.
Минут через 30 — наконец-то вылезла на опушку (перед этим в тени перекусывала, а сверху начали валить толпы). Хорошо, что сообразила переодеться и надеть шорты — уже очень жарко, а тропа по берёзке так набита, что кусты не царапаются.
По пути не обнаружила ложбинки с фиалками, где я в 2001 г. отдыхала. И ручей, где я тогда утоляла жажду, пересох.
Дотелепалась до места почти за 6 часов. Очень много народу ушло и стоянки пустые. Я сначала хотела поставить палатку под кедром, потом перенесла повыше, потом вернулась и даже успела частично распаковаться, но тут пришли Пётр и Света, показали, где стоят они, и я убедилась, что на их «островке» лучше. Пара из Брянска, стоявшая с ними, уже собирала вещи, а я тем временем пошла к Текелюшке и отвела душу — умылась, помылась, постирала.
День совершенно курортный, правда, солнце слегка давит. Угостили меня чаем, разговаривали о том, о сём. Света живёт и работает в Питере, получила муз. образование (учитель пения), ходит всё так же здесь босиком. А Пётр всюду ходит в китайских шлёпанцах.
Они в этот раз пришли от Инегеня, сбегали вчера на Каратюрек. У Петра видеокамера Canon, а у Светы — фотоаппарат Canon А95, очень довольна.
Пётр считает, что с осени 96 г. с Аккема волнами накатывает «плохая энергетика». Белуха — очиститель пространства мирового масштаба, а все кто ни попадя лезут. Вообще, он «запал» на астральные штуки.
Болтали о разном, я рассказала про «Сферу»...
Они насобирали пахучей смородины и повесили сушить на дерево весёлыми гирляндами. Пётр рассказал, как заготавливают кедровые орехи — он на этом хорошо заработал.
Посмотреть на закат я слегка опоздала (готовила ужин), но мы с Петром на морене немножко посидели, поговорили о влиянии разных алтайских мест. Дарашколь он тоже почувствовал суровым местом.
До половины
2 августа
Спалось под кедром очень хорошо, без снов, только пару раз прислушивалась к шорохам. На рассвете на другом берегу реки птичка странно пела — как лошадиное ржание, да ещё с нарастающим темпом. А здесь в кедрах «стонут» кедровки — довольно упитанные птички с длинным клювом.
Утро яснейшее, всё-таки грех не пойти на перевал (вчера у меня были мысли постоять здесь денёк). Пётр со Светой тоже уходят, им пора вниз.
Я перепаковала коробки, лишние бросила в костёр; подремонтировала рюкзак (закрепила отрывающуюся стропу). Позавтракала, умылась. Ребята угостили чаем с конфетой и дали с собой охапку камфарной мяты (она растёт на склонах, я думала, что это разновидность чабреца).
Попрощались; у них самопальные рюкзаки, причём пояса они не используют — говорят, давит и натирает.
Забыла написать вчера — ниже стоят 5 москвичей. Как я и предчувствовала, они из турклуба «Гадкий утёнок» и в прошлом году на Терскее именно 1 августа мы проходили мимо их лагеря. Сейчас у них базовый лагерь будет на Аккеме. Вышли эти ребята сегодня в 8.45, ну а я — ровно через час.
Солнце уже нещадно жарит, поэтому в каждом месте, где вода — умываюсь, смачиваю голову и пью. Пришлось намазаться солнцезащитным кремом.
За час доползла до входа в жёлоб, потом еле-еле — и через 3 (!) часа после выхода только вылезла на плато. С юго-запада появились плоские облачка.
По пятам идёт парочка, первый раз в этих краях. У него рюкзак сложен абы как, в одном кармане торчит футляр с флейтой, в другом — пила.
Сверху, с перевала прошли двое и повернули на Куйлю. Вообще, тропу конную не узнать — белый тракт.
Пока сидела перекусывала на плато, вокруг летали и зависали орлы.
Через 5 часов оказалась в
Мужичок-белорус, Григорьич, был любезен и словоохотлив, угостил халвой в честь своего сегодняшнего праздника — Дня ВДВ. Я ему рассказала, что дедушка воевал за Белоруссию.
Не знаю, наверное полчасика побыла на перевале, полюбовалась видами, и тут... проявился «дух Каратюрека»: в камнях зашипело и на глазах у изумлённой публики возник вихрь, поднявший в воздух мелкие камушки. Я расценила этот знак как «пора сваливать», отказалась от чаепития с минчанами и пошла вниз. По пути пришлось ещё раз мазаться кремом. Облачка ползут, иногда создавая тень, но всё равно жарко.
Осыпь, по рекомендации Григорьича парочке новичков, лучше проходить по конному варианту тропы — длиннее, но безопасней. Парень, бедный, растёр ноги и идёт босиком (но ниже он мне в ответ на предложение лейкопластыря сказал, что практикует аскетизм).
Добежала до ручья Жеме и пошла искать вариант для стоянки. На горочке, откуда видны и Ярлу, и Белуха до подножия, всё-таки ветер. Мало ли что, а ещё вдруг гроза... Перешла ручей и нашла луковую полянку, где видны Восточная Белуха, Делоне и Караоюк. Как я в 2001 г. сюда не попала?
Солнце зашло за пик часов в 6. Я упилась чая и села в ожидании красивого заката. И мои ожидания были не напрасны, хотя поначалу казалось, что закат отгорел, не зажёгшись. Но через некоторое время лучи опять проникли, на небе остались только паутинки и морозные узоры облаков, а Белуха вся пылала.
3 августа
Приснилась большая улыбающаяся собака, а под утро — очередной приключенческий фильм с живыми камнями (в смысле — неустойчивыми) в здании типа библиотеки Горького в Луганске, и опять ул. Коцюбинского (рядом с музучилищем), по которой шли СПС-ники и Доренко (вот ужас!).
Проснулась, когда в небе зажглись предрассветные краски, но потом, когда в 6.20 солнце вышло, его быстро затянули облака, и Белуха была в сумеречном белёсом свете.
Да, ночью выглянула — небо в звёздах, Млечный Путь обворожил. А ближе к утру на востоке светился серпик луны.
Как и в прошлый раз на этом месте, мысли о надвигающейся непогоде подгоняли выйти побыстрее. Поела замечательное разноцветное кушанье — гороховые хлопья с сушёными овощами и здешним зелёным луком, и вышла в 8.50.
Солнце тяжёлое, голова тоже. Навстречу поднялась большая группа детей с руководителем в резиновых сапогах.
Видела ласку — скакала по камням, точно как в 2000 г. на Семиозёрье.
Тропа конная идёт по-новому — некруто, делая петли, так что ноги не устают. Озеро сильно обмелело, а тропа вокруг него — прелесть какая сухая!
На бочках стоит уйма курортного народа. Мимо меня прошли пахнущие парфюмерией толстые тётки в купальниках — вероятно, экскурсия на Семиозёрье.
Завернула за пригорок, где уходит вверх тропа на Семиозёрье, а тут — знакомые лица! Я же чувствовала, что ещё увижусь с литовцами. Их трое — пожилой в широкополой шляпе, другой — с диковатыми глазами, который много где был на Алтае (в том числе на Калагаше и Яманушке), и третий — симпатичный «второй» руководитель, который меня ссаживал с трактора на Елани. Кстати, Пётр со Светой именуют Елань очень образно и точно — «Долина смерти».
Вильнюсцы всё прошли, на Калагаше с трудом находили тропу, где-то их град застал на перевале; на Тренировочном видели свежие следы снежного барса. Но сейчас почти вся группа на Кучерлинском озере, так как одна девушка ужасно растёрла ноги, и маршрут обойти Белуху отпал. А эти трое ночевали спокойно на Каратюреке, причём до Текелюшки шли самыми верхами и даже через перевал Сыпучий.
Они уже собрались уходить, и я поставила тут же палатку быстро, потому что дождь надвигался. Но этот дождик был лёгким, снова выглянуло солнце и я пошла в кроссовках посмотреть на мост [через Аккем, который построили взамен тросовой переправы].
В районе устья Акоюка много палаток, какой-то турклуб «Ирбис», а ближе ко мне — тоже какие-то с вывеской.
Я раньше как-то не замечала, как внушительно смотрится водопад Акоюка.
Ближе к морене тропа стала мокрее, поскольку тут много ручьёв чистых. Пила и освежалась почти в каждом — состояние всё такое же смурное, давящее.
Мост нормальный, в одном месте в центре прогнулся почти до реки (хорошо, что вода малая в этом году); есть тросы по бокам, за которые можно держаться.
Парень, шедший в радиалку впереди меня, после моста повернул налево, а я увидела тропу вправо, которая и привела меня... на «чемоданы». Смородина совсем зелёная, даже кислица. Пересекла вал и, выйдя на правильную тропу, сразу пошла обратно. Ужасно жарко и тягостно.
Дома разделась по максимуму (шорты и верх от купальника), выпила 0,5 л Зюки, сидя в тени под кустом.
Соседняя группа устроила верёвочные учения по влезанию на лиственницу.
Меня сморил сон и я забралась в палатку. Тут наконец тяжесть циклонистая разродилась дождём с ветром и раскатистым громом. Это было с 3 до 4 часов, потом пауза (я встрепенулась и сделала чай) — и около 6 опять полил дождь. День отдыха по полной программе.
Под дождём на стоянку пришли амазонки на конях с алтайцем Валерием. Тут же от соседней группы мужичков из Самары явился гонец с лишними продуктами и долгими разговорами — кто да что. Девушки в меру голосистые, обещали вечером заглянуть к самарцам, и я уже сквозь сон слышала их посиделки.
4 августа
Спала без просыпов; кажется, ночью капало. Утром вдоль озера ходил туман, потом всё развеялось и над Белухой были синее небо и белые облака. Ещё до 8 часов вверх прошли человек 6. На бочках что-то хором орали...
А после
Я позавтракала, раззнакомилась с компанией. Вчерашний сосед оказался наполовину из Новосибирска, наполовину — из Москвы, зовут Павел.
В 10.15 вышла гулять на озеро Горных духов. До моста дошла за 0,5 ч, а вот дальше свернула так налево, что прошла «чемоданным» путём, пока не увидела «официальную» тропу. И ведь тоже по турам!
Потом шлось уже легко, дорога вывела по распадку, в котором эхом отражался писк пищух, на пригорок, а потом нырнула в котловину к реке Кара-оюк. Тут начал накрапывать дождик, и я стала осторожничать на камнях при переходе реки, а потом на бараньих лбах уже возле водопада из озера. Через 3 часа после выхода была на месте. Довольно сурово, купаться перехотелось, потому что солнце скрылось. Да тут и люди стоят — двое альпинистов Андрей и Сергей и одиночка Надя (без своей палатки) из Минска. Они вчера не смогли из-за камнепада подняться на пер. Кара-Оюк, одному камнем попало по лицу. А девушка уже тоже две недели ходит, была на Дарашколе.
В озере поднимаются в разных местах столбики пузырьков — возможно, газ выходит. Побыла здесь больше часа, за это время в ущелье начал вползать туман, и я решила уходить.
По дороге собрала смородинового листа и цветов на чай и лучок. Оглядывалась назад — красива была игра света и тумана, неба и гор.
К устью Кара-оюка сбежала быстро, посмотрела на брод и поняла, что мне с рюкзаком он не подойдёт [тогда ещё не было мостика, нужно было делать большие прыжки по камням]. Да и выбор троп тоже не удовлетворил — как ни крути, везде большие камни. Надо будет спросить у знающих людей.
Дома была почти через 7 часов, а тут девушки пожарили замечательные пирожки (на дрожжах и яйцах!), я съела с удовольствием один с грибами, луком и морковкой. Вот подарок!
Вообще, оказались очень приятные девушки — новосибирки Наташа (инструктор), Света (очень похожая на Евгения Миронова), Оля и Ника из Москвы. И инегеньский алтаец Валера — спокойный, душевный.
Появились соседи на стоянке с тентом — альпинисты из Фрязино. Я много говорила с Володей — и о пути наверх (его пессимизм сильно повлиял на мои планы), и о детдомовцах — оказывается, их вёл его близкий друг Митя Влазьев, и о Валере Розове — это его знакомый. Сами они были на Белухе, это им показалось сложнее и Эльбруса, и Монблана... Видели ошмётки палаток и вещей тех, кто попал под ледовый обвал.
Вечером облака поднялись и Гора очистилась.
Сидели у костра, я даже не отказалась от дозы коньяка с шоколадной конфеткой.
Вверх идёт уйма народа, просто толпы. Какие-то тётки с девочкой поставили рядом палатку, а их лошади пасутся возле моей.
5 августа
Вот и первое ночное бдение: кони топали, хрумкали и пукали прямо рядом с головой. Попыталась разбудить хозяек, так они сказали, что отвечает за коней проводник, а они с ним уже рассчитались. Кони вскоре ушли сами, так эти соседки так храпели и стонали, что я всё равно не могла уснуть. Зато полюбовалась ночным небом, увидела метеор. И приняла решение — линять наверх, на нашу стоянку на Семиозёрье. А ледник Аккемский обойдётся как-нибудь без меня...
Досыпала до 7, потом быстро позавтракала, выпила с соседками чаю, дала им на дорожку аскорбинки с глюкозой. Им сегодня на Каратюрек, а сюда они от Кучерлинского озера перевалили чуть ли не через перевал Аккем (!), бедные лошади, что им пришлось пережить!
Распрощались; кстати, рядом стоят и мужики, которых я пытала про подъём от Синего озера, всё такие же суровые, Женю Кац не видели.
Вышла около 10, погода чудная. Подъём одолела сравнительно быстро, у кедра посидела и даже взобралась на ветку. Шла дальше без отдыха, т.к. с какого-то момента сзади показались человек 25 гуляющих. Добралась до места часа за 1,5 — слава Богу, никого!
Наконец-то по-человечески вымылась (в том числе и голову помыла), правда как назло солнце спряталось за тучку.
Как тут уютно! Как и тогда, много зелёного лука; видела поблизости большого сурка. Тишину нарушают только периодические камнепады на Акоюке.
С 13 до 15 ходила «круг почёта»: перевалила в долинку пер. Аккем, потом поднялась на гребень, увидела краешек озера под Акоюком. Кстати, ледник, кажется, сильно стаял за эти 5 лет.
Мимо вниз пошли кучки отдыхающих. Пара в камуфляжной одежде с рюкзаками и двумя посохами у каждого спустилась к моему озеру и купалась, а я ждала, пока они уйдут, и сидела на камушке. Выкопала ещё кусочек золотого корня на чай. Когда уже пошла домой, видела огромного паука, с синим отливом и крестом на спине.
После ужина (раннего, что-то есть хочется...) опять пошла на горочку, спугнула там куропатку и ещё какую-то птичку. А по стоянке гуляет трясогузка. Вся округа изрыта норами сурков, но слышно их редко.
Днём слегка капало, а к вечеру стих ветер, потеплело, потяжелело, наползли тёмно-серые тучи, и я было подумала: «Ну вот, опять будет „деревня Гадюкино“», но потом как-то стало развеиваться. Сегодня новолуние, Валера сказал, что этот день определяет следующую погоду.
6 августа
Снились знакомые, белиберда всякая. Ночью вылезала — небо усыпано, сразу увидела падающую звезду.
Утром высоко в небесах натягивало дымочку, а потом снизу вползли туманы, занавесили Акоюк, птички утихли, и я решила не спешить выходить гулять к Броне — всё равно там ничего не видно. Туманы уходить не собирались, и я уже думала, что это тучи, но потом солнце проглянуло (правда, вокруг него — гало); мне надоело валяться и в 11.20 пошла. Для подъёма на моренные валы есть тропа и туры, которые я потом потеряла из виду, да они и не нужны.
За 1,5 ч неспешного шага по слегка живым, слегка острым камням дошла до места, где видно, что находишься уже на засыпанном леднике. Посидела на камушке, посмотрела на открывшийся цирк и ступенчатый ледник в нём. Как-то неуютно, да и звук ссыпающихся по льду камушков неприятно беспокоит.
Пошла обратно и почти внизу увидела «недостающее» озеро — зажатое в моренах голубое блюдце.
Как и вчера, мне тут время от времени чудятся голоса. Правда, сегодня по-настоящему разговаривали, кажется, на подъёме на Броню.
Тем временем тучи сгустились, как-то похолодало, и я решила не идти на верхние озёра, а вернуться домой. И правильно сделала: только успела набрать воды про запас — и начал капать дождик.
Какие-то люди нескладные сегодня ходят: на неосновной тропе меня встретила тётка с видеокамерой, которая 4 часа ходит, а видела только моё озеро. Высоко на горочке трое «бандерлогов» спорили, как идти вверх. А по правильной тропе пошли мои «лошадные» тётки с Аккема.
Дождь начался около
С Акоюка почти беспрерывно сыпятся камни.
К вечеру на вершины опять нахлобучились тяжёлые облака.
7 августа
Ночью некоторое время не спала и предавалась разврату — представляла, какие продукты буду покупать, вернувшись в Москву. Что-то рано началось разложение!
Утро — в туче, полноценная деревня Гадюкино, возможно, это на весь день. Сработало всё-таки новолуние...
Около
Часть 4
Комментариев нет:
Отправить комментарий