1, 2, 3, 4, 5, 6, 7
Голубое озеро, перевалка — Чибит
16 августа
Проснулась, как обычно, до 4 и после 6 пошла снимать очередной рассвет. В моём фотоаппарате началась гонка на выживание — что кончится раньше: кадры или батарейка?
В небесах всё то же — светит половинка луны, над вершинами несутся подсвеченные рассветом облачка, а над степью со вчерашнего вечера висит цепочка белых облаков.
С 7.30 до 9 задремала, а потом быстро поела, умылась и в 10.45 пошла на Голубое озеро. Вся большая прогулка заняла 7,5 ч. Пишу уже вечером, ноги гудят, лицо горит.
Спустилась, перешла по мосту и резво пошла вверх. Порывы ветра немилосердно навстречу. Меня обогнала идущая снизу группка отдыхающих. Тропа из лесу выводит на осыпающийся местами гребень и постепенно набирает высоту. Слева бушует Большая Актру.
По пути попадается чистый ручеёк, тут очень уютно. На обратном пути я тут посидела, поснимала и опять обнаружила эдельвейсы!
Тропа поворачивает вправо и выводит на место, где видны языки ледника Правый Большой Актру и грот с обвалами льда, а направо — скальные пирамиды-стражи, а между ними мощные водопады. Озера всё нет.
Потом резкий подъём по мелкой сыпухе и «песочку» между этими гигантскими скалами — и наконец открывается Левый Большой Актру, вершина Актру и перевал Маашей. Вид грандиозный! А озера всё нет...
Дальше я оказалась впереди группы на тропе, траверсирующей склон, а они пошли по кромке ледника. Вверху тоже виднелась группа, они что-то прокричали про камни, и я решила чуть вернуться и тоже идти по леднику.
Так продолжалось до первой большой трещины, а порывы ветра были такие, что я едва стояла на ногах, опершись на палку. Подумала: ещё сдует меня в трещину — и вернулась, чтобы тоже лезть по склону.
Небольшой подъём вывел наконец на гребень, и открылся вид на цирк пер. Значкистов и Голубое озеро, которое на самом деле зелёное (наверное, дальтоник назвал).
Возле дома гляциологов перекусывала одна группа, невдалеке — те, что шли со мной, на спуске с перевала маячили трое. Жуткий холодный ветер, я перекусывала почти лёжа на камнях. В общем, дольше получаса здесь быть не захотелось. Всего на подъём ушло 3,5 ч, а вниз бежалось легко и приятно.
На озере наконец-то сдохла Enkatsu и я поставила агонизирующую Sony. На ручье кончились кадры и я стёрла экспериментальный RAW-кадр Алёнкиного водопада на большой выдержке — итого +5 кадров. Надо оставить небольшой запас на закаты-рассветы.
С юга приплыли вытянутые чечевичные, а точнее, барашковые облака — да, предыдущая непогода тоже пришла от этого направления. Да и внизу, уже в лесу, ветер как-то подозрительно притих.
Пошла обследовать жилые окрестности. Не удержалась и сфотографировала памятник альпинистке Галине Афанасьевой.
А рядом поставили красивый обелиск погибшим в авиакатастрофе вертолёта в 2002 г. Да, а на подъёме был камень с табличками. Уже есть и омичу Михаилу Налётову и ещё двоим, сорвавшимся в этом году с Корумду.
Недалеко от домиков МЧС на тропе достопримечательность — «могилка альпиниста»: на козлиный череп одета каска, какие-то лохмотья, а на надгробном камне написано «Он пререкался с инструктором».
В альплагере девочки сказали, что в домиках живут чехи в большом количестве. Я завернула туда, зашла к спасателям — квасят тут, наверное, беспрестанно, — и покачивающийся Стас пригласил на чай. Понятно, что добиться сведений о транспорте от такого субъекта не удалось бы.
Рядом в доме поселилась парочка чехов. Их соседка сказала, что они убежали на Купол, и вообще он крутой альпинист, а его подружка — чемпион по серфингу. Зовут их Эри и Катя. Я пошла к себе, рассчитывая их встретить и поговорить об отъезде. Видела, как они уже почти спустились, но чего-то передумала с ними стыковаться.
17 августа
Утро тишайшее, даже розовый рассвет проспала, вышла из палатки в 6.15. Коленки после вчерашней прогулки подустали, ноют.
По морене проскакала ласка, а вчера под вечер меня внимательно разглядывала живущая тут пищуха.
Надо же, оказывается на тропке, поднимающейся по морене, растут не только ромашки, но опять-таки эдельвейсы. Какие они незаметные!
Пищуха оказалась общительной, доверчивой и игривой, я смогла очень близко к ней подойти, заглянула в её норку с сеновалом; ради неё стёрла ещё пару кадров предыдущего дня, но самый крупный план не успела снять, поскольку она мигала-мигала, да и юркнула в камни.
После завтрака решила сходить к группе «Алтайтур», узнать, когда они намерены сегодня стартовать на УАЗике, потому что мне пришла в голову идея — «Отвези меня, пожалуйста, к мосту»: доехать с этой группой до Чибита, а там уже найдутся попутчики (или уж рейсовым). Гид в синей плюшевой косынке, Женя, увела желающих на тропу к перевалу Учитель, и в её отсутствие я договорилась с водителем Виктором, сославшись на вчерашний разговор с Женей. Они собирались выезжать в 13.00, так что я ринулась собирать вещи, чтобы опередить их, спускаясь пешком. Очень хотелось поесть напоследок смородины на дороге. Рюкзак я тоже не стала им оставлять — вдруг они задержатся или на перевалке будет оказия.
Вышла в 11.45, после разливов только присела ненадолго и побеседовала с встречными из Н-ска. Надо же, их трое на своей машине и20-го утром стартуют домой, могли бы подхватить...
Вверх проехал ГАЗ-66, а ниже мне стали встречаться шедшие налегке десятки отдыхающих! Смородины, впрочем, хватило на всех и я наелась от пуза.
Прибежала на перевалку в начале3-го и ещё брусники пощипала. Оставила рюкзак у скамеечки и пошла на горку посмотреть вдаль. А из этой дали медленно, но верно приближалось нечто чёрное, грозовое. И когда через час пришла машина и вслед притопали вялые клиенты, рюкзак мой закинули на крышу, прикрыли чехлом и ещё общим тентом, и мы под накрапывающим дождиком поехали в стиле «американских горок». УАЗик швыряло и качало, но я устроилась на заднем сиденье и держалась крепко. По ходу удалось даже заменить карточку в фотоаппарате (я стёрла один из первых кадров), но снимать красоту курайскую из окошка на ходу я не решилась. Очень жаль, такие полосы дождя и облака красивые, такие холмы на солнце (как курганы искусственные). Только сделала кадр, когда остановились в Курае у магазина.
Чем ближе к Акташу, тем Чуя становилась более зажатой скалистыми берегами. Возле дороги часто паслись кони, а у Чибита всех рассмешила галопирующая вниз по склону корова.
Через 2 ч от перевалки я оказалась в Чибите у нижнего моста. Мост местами неважненький, однако проехали 2 гружёных сеном грузовика.
Слева на берегу стоят палатки. Подхожу — группа из Бийска, ждут машину сегодня вечером или завтра утром. Ребята — как будто из Питера, такие интеллигентные, тихие, у всех нитяные фенечки. Выяснилось, что Сашу они встречали и на Шавлинском озере, и на Шабаге.
Поскольку с машиной было непонятно, палатку вначале не ставила, но потом всё же расположилась, так как немного дождик капал.
Поужинала, сняла напоследок Чую, а потом было чаепитие у костра (где я впервые за поход таки села на смолу) и всякие разговоры. Руководительница их, Вика (Виктория Ивановна) — классная тётка. Во время похода у них была игра на обострение внимания (нельзя было оставаться одному, иначе будешь «убит»), Лёша заявил, что пацифист и никого «убивать» не будет. Остальные — Коля в красной шапочке с колечком в ухе (дырку проделали в походе), Дима, Марк (высокий светленький), Антон-фотограф, две девочки — Саша и Даша, и чернявый Андрейка с сигареткой.
Они дотемна обсуждали свой поход, а я ушла спать.
18 августа
Ночью был дождик и тент намок, но утро тёплое и солнечное. Пока палатка сушилась, я гуляла по дороге и ела облепиху. Умылась и поела рано-рано, когда ещё все спали.
Оказалось, что белая ГАЗель нас с вечера ждёт на том берегу. Вика сходила и вернулась с водителем Олегом, который дал мне свою визитку. Очень приятное впечатление оставил.
Погрузились в 11.00 и поехали с ветерком. В Белом Боме зашли в кафешку, Олег угостил кофе. Они накупили беляшей, половина из которых оказались сырыми — повара поменяли на прожаренные без сопротивления.
В процессе поездки менялись местами, сначала я сидела как королева, но потом настояла и пересела. Ехать повернувшись вполоборота не очень удобно было, зато всё видно и можно было беседовать с Викой и Олегом.
На Семинском перевале было небо потрясающей красоты — такое синее в просветах, такое близкое.
В Усть-Мунах Марку надо было сходить куда-то, пока ждали, поели вкусного мороженого. Он вернулся с фотографией в рамочке, когда стал писать на обороте, я предположила, что это подарок мне — и точно, в Бийске, когда прощались, он мне вручил. Теперь, наверное, навсегда запомню ударение — Сема.
На вокзал приехали где-то в 18.40, Коле надо было на автобус, остальные поехали дальше, а я ринулась в кассу. Взяла до Н-ска купейный, оставила рюкзак под присмотр «знакомых всё лиц» (трое пришедших12-го на Кедровую стоянку самарцев и трое отчаянных из Свердловска, с которыми в этот же день я встретилась на гребне морены. Они-таки поднялись на Надежду, но обгорели страшно). И побежала на рынок и в магазин. Закупившись, пошла на 2-й этаж вокзала, где перепаковалась и съела мой любимый варенец. Тут же ждали поезда водники, с которыми я потом ехала от Новосибирска.
В купе мой рюкзак вызвал ажиотаж — он никуда не помещался! Пришлось вытащить кое-что и всё-таки запихнуть вниз. Почему-то попутчики — пара железнодорожников из Ерофея Павловича, отдыхавшие в Белокурихе, — решили, что я челночница. Очень простые, открытые люди, особенно Ирма.
19 августа
Поезд пришёл рано, разбудили ещё раньше... Билет взяла очень удачно, выпросив место в поезде Владивосток — Москва. Ждать оставалось часа 1,5, успела позвонить маме. Поезд опоздал на 0,5 ч (потом быстро нагнал), мой вагон полностью в Новосибирске выгрузился и загрузился снова. В моём купе оказался замечательный дедок Николай и двое вышеупомянутых костромских водников — руководитель Сергей и паренёк Володя. А на соседних боковых ехала парочка композиторов из Гнесинки (это выяснилось на следующий день).
В Барабинске водники купили копчёную рыбину, и повеяло бишкекским поездом («риба-риба!»).
День прошёл в разговорах с дедушкой... [не окончено, да и неважно уже]
Голубое озеро, перевалка — Чибит
16 августа
Проснулась, как обычно, до 4 и после 6 пошла снимать очередной рассвет. В моём фотоаппарате началась гонка на выживание — что кончится раньше: кадры или батарейка?
В небесах всё то же — светит половинка луны, над вершинами несутся подсвеченные рассветом облачка, а над степью со вчерашнего вечера висит цепочка белых облаков.
С 7.30 до 9 задремала, а потом быстро поела, умылась и в 10.45 пошла на Голубое озеро. Вся большая прогулка заняла 7,5 ч. Пишу уже вечером, ноги гудят, лицо горит.
Спустилась, перешла по мосту и резво пошла вверх. Порывы ветра немилосердно навстречу. Меня обогнала идущая снизу группка отдыхающих. Тропа из лесу выводит на осыпающийся местами гребень и постепенно набирает высоту. Слева бушует Большая Актру.
По пути попадается чистый ручеёк, тут очень уютно. На обратном пути я тут посидела, поснимала и опять обнаружила эдельвейсы!
Тропа поворачивает вправо и выводит на место, где видны языки ледника Правый Большой Актру и грот с обвалами льда, а направо — скальные пирамиды-стражи, а между ними мощные водопады. Озера всё нет.
Потом резкий подъём по мелкой сыпухе и «песочку» между этими гигантскими скалами — и наконец открывается Левый Большой Актру, вершина Актру и перевал Маашей. Вид грандиозный! А озера всё нет...
Дальше я оказалась впереди группы на тропе, траверсирующей склон, а они пошли по кромке ледника. Вверху тоже виднелась группа, они что-то прокричали про камни, и я решила чуть вернуться и тоже идти по леднику.
Так продолжалось до первой большой трещины, а порывы ветра были такие, что я едва стояла на ногах, опершись на палку. Подумала: ещё сдует меня в трещину — и вернулась, чтобы тоже лезть по склону.
Небольшой подъём вывел наконец на гребень, и открылся вид на цирк пер. Значкистов и Голубое озеро, которое на самом деле зелёное (наверное, дальтоник назвал).
Возле дома гляциологов перекусывала одна группа, невдалеке — те, что шли со мной, на спуске с перевала маячили трое. Жуткий холодный ветер, я перекусывала почти лёжа на камнях. В общем, дольше получаса здесь быть не захотелось. Всего на подъём ушло 3,5 ч, а вниз бежалось легко и приятно.
На озере наконец-то сдохла Enkatsu и я поставила агонизирующую Sony. На ручье кончились кадры и я стёрла экспериментальный RAW-кадр Алёнкиного водопада на большой выдержке — итого +5 кадров. Надо оставить небольшой запас на закаты-рассветы.
С юга приплыли вытянутые чечевичные, а точнее, барашковые облака — да, предыдущая непогода тоже пришла от этого направления. Да и внизу, уже в лесу, ветер как-то подозрительно притих.
Пошла обследовать жилые окрестности. Не удержалась и сфотографировала памятник альпинистке Галине Афанасьевой.
А рядом поставили красивый обелиск погибшим в авиакатастрофе вертолёта в 2002 г. Да, а на подъёме был камень с табличками. Уже есть и омичу Михаилу Налётову и ещё двоим, сорвавшимся в этом году с Корумду.
Недалеко от домиков МЧС на тропе достопримечательность — «могилка альпиниста»: на козлиный череп одета каска, какие-то лохмотья, а на надгробном камне написано «Он пререкался с инструктором».
В альплагере девочки сказали, что в домиках живут чехи в большом количестве. Я завернула туда, зашла к спасателям — квасят тут, наверное, беспрестанно, — и покачивающийся Стас пригласил на чай. Понятно, что добиться сведений о транспорте от такого субъекта не удалось бы.
Рядом в доме поселилась парочка чехов. Их соседка сказала, что они убежали на Купол, и вообще он крутой альпинист, а его подружка — чемпион по серфингу. Зовут их Эри и Катя. Я пошла к себе, рассчитывая их встретить и поговорить об отъезде. Видела, как они уже почти спустились, но чего-то передумала с ними стыковаться.
17 августа
Утро тишайшее, даже розовый рассвет проспала, вышла из палатки в 6.15. Коленки после вчерашней прогулки подустали, ноют.
По морене проскакала ласка, а вчера под вечер меня внимательно разглядывала живущая тут пищуха.
Надо же, оказывается на тропке, поднимающейся по морене, растут не только ромашки, но опять-таки эдельвейсы. Какие они незаметные!
Пищуха оказалась общительной, доверчивой и игривой, я смогла очень близко к ней подойти, заглянула в её норку с сеновалом; ради неё стёрла ещё пару кадров предыдущего дня, но самый крупный план не успела снять, поскольку она мигала-мигала, да и юркнула в камни.
После завтрака решила сходить к группе «Алтайтур», узнать, когда они намерены сегодня стартовать на УАЗике, потому что мне пришла в голову идея — «Отвези меня, пожалуйста, к мосту»: доехать с этой группой до Чибита, а там уже найдутся попутчики (или уж рейсовым). Гид в синей плюшевой косынке, Женя, увела желающих на тропу к перевалу Учитель, и в её отсутствие я договорилась с водителем Виктором, сославшись на вчерашний разговор с Женей. Они собирались выезжать в 13.00, так что я ринулась собирать вещи, чтобы опередить их, спускаясь пешком. Очень хотелось поесть напоследок смородины на дороге. Рюкзак я тоже не стала им оставлять — вдруг они задержатся или на перевалке будет оказия.
Вышла в 11.45, после разливов только присела ненадолго и побеседовала с встречными из Н-ска. Надо же, их трое на своей машине и
Вверх проехал ГАЗ-66, а ниже мне стали встречаться шедшие налегке десятки отдыхающих! Смородины, впрочем, хватило на всех и я наелась от пуза.
Прибежала на перевалку в начале
Чем ближе к Акташу, тем Чуя становилась более зажатой скалистыми берегами. Возле дороги часто паслись кони, а у Чибита всех рассмешила галопирующая вниз по склону корова.
Через 2 ч от перевалки я оказалась в Чибите у нижнего моста. Мост местами неважненький, однако проехали 2 гружёных сеном грузовика.
Слева на берегу стоят палатки. Подхожу — группа из Бийска, ждут машину сегодня вечером или завтра утром. Ребята — как будто из Питера, такие интеллигентные, тихие, у всех нитяные фенечки. Выяснилось, что Сашу они встречали и на Шавлинском озере, и на Шабаге.
Поскольку с машиной было непонятно, палатку вначале не ставила, но потом всё же расположилась, так как немного дождик капал.
Поужинала, сняла напоследок Чую, а потом было чаепитие у костра (где я впервые за поход таки села на смолу) и всякие разговоры. Руководительница их, Вика (Виктория Ивановна) — классная тётка. Во время похода у них была игра на обострение внимания (нельзя было оставаться одному, иначе будешь «убит»), Лёша заявил, что пацифист и никого «убивать» не будет. Остальные — Коля в красной шапочке с колечком в ухе (дырку проделали в походе), Дима, Марк (высокий светленький), Антон-фотограф, две девочки — Саша и Даша, и чернявый Андрейка с сигареткой.
Они дотемна обсуждали свой поход, а я ушла спать.
18 августа
Ночью был дождик и тент намок, но утро тёплое и солнечное. Пока палатка сушилась, я гуляла по дороге и ела облепиху. Умылась и поела рано-рано, когда ещё все спали.
Оказалось, что белая ГАЗель нас с вечера ждёт на том берегу. Вика сходила и вернулась с водителем Олегом, который дал мне свою визитку. Очень приятное впечатление оставил.
Погрузились в 11.00 и поехали с ветерком. В Белом Боме зашли в кафешку, Олег угостил кофе. Они накупили беляшей, половина из которых оказались сырыми — повара поменяли на прожаренные без сопротивления.
В процессе поездки менялись местами, сначала я сидела как королева, но потом настояла и пересела. Ехать повернувшись вполоборота не очень удобно было, зато всё видно и можно было беседовать с Викой и Олегом.
На Семинском перевале было небо потрясающей красоты — такое синее в просветах, такое близкое.
В Усть-Мунах Марку надо было сходить куда-то, пока ждали, поели вкусного мороженого. Он вернулся с фотографией в рамочке, когда стал писать на обороте, я предположила, что это подарок мне — и точно, в Бийске, когда прощались, он мне вручил. Теперь, наверное, навсегда запомню ударение — Сема.
На вокзал приехали где-то в 18.40, Коле надо было на автобус, остальные поехали дальше, а я ринулась в кассу. Взяла до Н-ска купейный, оставила рюкзак под присмотр «знакомых всё лиц» (трое пришедших
В купе мой рюкзак вызвал ажиотаж — он никуда не помещался! Пришлось вытащить кое-что и всё-таки запихнуть вниз. Почему-то попутчики — пара железнодорожников из Ерофея Павловича, отдыхавшие в Белокурихе, — решили, что я челночница. Очень простые, открытые люди, особенно Ирма.
19 августа
Поезд пришёл рано, разбудили ещё раньше... Билет взяла очень удачно, выпросив место в поезде Владивосток — Москва. Ждать оставалось часа 1,5, успела позвонить маме. Поезд опоздал на 0,5 ч (потом быстро нагнал), мой вагон полностью в Новосибирске выгрузился и загрузился снова. В моём купе оказался замечательный дедок Николай и двое вышеупомянутых костромских водников — руководитель Сергей и паренёк Володя. А на соседних боковых ехала парочка композиторов из Гнесинки (это выяснилось на следующий день).
В Барабинске водники купили копчёную рыбину, и повеяло бишкекским поездом («риба-риба!»).
День прошёл в разговорах с дедушкой... [не окончено, да и неважно уже]
Комментариев нет:
Отправить комментарий